Вечная Ольга - Получить еще один шанс [СИ]

— Ромто, — прошипел Браш, обходя мужчину по кругу, — я требую, чтобы лично ты сообщил мне об исходе сражения. Я внимательно тебя слушаю, — лицо демона приблизилось к лицу Чарли, и тот увидел два ряда острейших, небольших зубов, напоминающих по блеску и, никаких сомнений, прочности алмазы.

— Сэр, мы проиграли бой, — спокойно ответил Чарли, прикрывая глаза. Его руки дрожали и сжимались, все еще пытаясь нащупать излюбленное оружие мага — двухклинковую глефу, которую Чарли в течение последних двенадцати часов не выпускал из рук, и которая сейчас в собранном виде покоилась за спиной. Демон был слишком близко, от волнения было невозможно дышать ровно, поэтому Чарли делал это редко, его ноздри раздувались широко, забирая и выпуская порции воздуха.

— Почему мы проиграли бой Грэхему, Ромто? — демон находился за спиной, Чарли чувствовал на себе его ауру, тяжелое свечение, густую магию, мощь, которую с восьми лет тянул через себя, но сейчас ее концентрация была слишком высокой для смертного, Чарли задыхался.

— Потому что, — он сильнее зажмурился и напрягся, — потому что я ослушался Вашего приказа и не убил дракона, который лишил нас возможности наступления.

Его толкнули в спину так быстро, что Чарли не успел сгруппироваться, приземляясь на сухой песок, мгновенно облепившие вспотевшее лицо и ладони. Приподнял голову.

— Ты испугался, Ромто?

— Я бы не выжил в этой схватке, сэр.

— Значит, испугался, — спину обожгло от молниеносного удара кнута, Чарли припал к земле, кусая кулак, — это уже второй раз, когда ты показываешь себя трусом, Ромто. Ты знаешь, какое наказание ожидает трусов, обманувших Желтого демона своей якобы преданностью?

Чарли сбивчиво кивнул пару раз.

— Ты считаешь, что умереть от рук своего демона приятнее, чем в пасти дракона? — и новый удар кнута.

— Ты меня опозорил, Ромто, — и новый удар кнута.

— Ты не достоин носить звание Боевого мага армии Браша! — и снова удар кнута.

— Для меня ты больше не существуешь, а это значит… — и снова удар кнута. И снова удар кнута, — а это значит, что ты больше не существуешь ни для кого!

Новое движение аккуратной руки Браша породило очередное соприкосновение тонкого и прочного материала пыточного орудия с разодранной кожей, но на этот раз стонов не последовало. Как и на следующие десять.

— Унесите, — бросил Браш одному из подчиненных магов, — Свяжись с семьей Ромто на Земле, — обратился он к своему усилителю, — скажи, что глупейшее желание Луизы сбылось, душа сильнейшего представителя ее рода не покинет пределы Ада…

— Сэр, армия Грэхема наступает! — крикнул один из солдат, указывая в небо. Демон оскалился, его зубы хищно удлинились и стали напоминать акульи, он прищурился, глаза вспыхнули темно-желтым пламенем, в руке образовался огненный шар, замахнулся и сбил одним движением руки трех драконов, находившихся на расстоянии в нескольких километров.

— Я бы лично указал Грэхему его место, но это не моя задача. На данный момент у меня нет ни одного способного драться Боевого мага. Уходим.

— Когда ты уже скажешь ей об этом? — Арла плела косы зеленоглазой дочери Морриса, а сам же маг в это время монотонно раскачивался в кресле качалке и курил.

— Я думаю, что вообще не стоит ничего говорить, — он поправил лоскутное одеяло на коленях

— Она имеет право быть в курсе новостей.

— Думаешь, она уедет после этого? Начнет новую жизнь? Забудет его?

— Она должна знать, иначе у нее никогда никого не будет, кроме него.

— У нее есть надежда, — рявкнул Моррис, — надежда помогает ей жить.

— Прошло более двух лет.

— Пройдет еще пятьдесят, я не знаю, сколько ей уготовано бродить по свету. Арла, я ей ничего говорить не буду, если хочешь — скажи сама.

— Что Арла должна мне сказать? — в хижину зашла Алис. За последние два года ей удалось выучить местный язык, поэтому у Морриса не осталось сомнений, что Алис прекрасно поняла каждое слово, отступать было некуда. Колдун тяжело вздохнул и перевел взгляд на Арлу.

— Ты убрала защиту? — спросил он, но женщина тихо напевала себе под нос одну из любимых колыбельных и делала вид, что с головой поглощена плетением кос.

Моррис снова поправил одеяло, его ноги с каждым месяцем доставляли все больше хлопот, он практически не мог ходить и чувствовал постоянных холод в нижних конечностях.

— Ты не должна была слышать этот разговор, я ставил защиту на хижину.

— Ее убрала Арла, потому что посчитала, что мне нужно что-то знать. Говорите.

Моррис смотрел, как Алис, переминаясь с ноги на ногу, царапает запястья, кожа на которых уже была содрана до крови.

— Дочь моя, ты очень изменилась за последние годы, и не только внешне, — он еще раз оглядел Алис с ног до головы, словно стараясь запомнить каждую ее черточку, опасаясь, что больше не увидит девушку никогда. Смуглая, загорелая кожа в тусклом свете керосиновой лампы по цвету не отличалась от его собственной, темные волосы были заплетены во множество длинных кос, как было принято носить в поселении. Бледно-желтого цвета длинное платье из натурального тонкого льна, висело на фигуре бесформенным мешком, хотя, Моррис прекрасно представлял, как бы хорошо смотрелись на Алис более открытые платья и шорты. Он давно полюбил эту трудолюбивую, молчаливую девушку, глаза которой горели верой и ожиданием, она ни на секунду не усомнилась, что Чарли к ней вернется. А сейчас эти самые огромные, светло-голубые глаза наполнялись слезами.

— Говорите же, — сказала Алис, — я вам все равно не поверю.

— Детка, — не выдержала Арла, — звонила Луиза Ромто.

— Что хотела старая ведьма? — брезгливо поджала губы Алис.

— С ними связывался усилитель Браша, — тихо сказал Моррис.

— И что он сказал?

— Ты должна понять, что жизнь продолжается, мы все тебя очень любим и никогда не бросим…

— Что он сказал?

— Что Чарли не вернется.

Она молча развернулась и вышла из хижины. Арла, оставив плетение и отправив ребенка в соседнюю комнату спать, присела на лавочке, обхватила колени ладонями и зарыдала, низко и хрипло. Ее кольца в носу и брови вздрагивали при каждом всхлипе. Моррис молчал, продолжая раскачиваться на стуле.

— Думаешь, мы ее больше не увидим? — спросила Арла, вытирая потоки слез.

— Нужно было не говорить, — ответил Моррис.

— Если Луиза еще раз позвонит, — в комнату залетела запыхавшаяся Алис, — я не плачу, я злюсь! — рявкнула она, увидев в каком состоянии находится подруга, — Если старая ведьма еще раз позвонит, скажите, чтобы подавилась своими мечтами. Мой Чарли жив, и если хоть кто-то в этой деревне заикнется, что его больше нет, будет иметь дело со мной! — она гордо выпрямила спину, не отдавая себе отчета, что угрожает колдунам-вуду, и покинула хижину.